Пророк Энрик
 

1.

Город лежит подо мной - огромный, сонно подмигивающий десятками огней. Беззащитный. Как спящая женщина, забывшая снять яркие украшения после вечеринки.
Мысленным приказом я заставляю Скакуна опуститься на улицы. Вдалеке слышен первый взрыв. Похоже, Война уже приступил к выполнению задания.
У каждого из нас - своя роль в великой пьесе Господина. Война создаёт фон, направляя ревущее человеческое стадо в нужную сторону. У него это очень хорошо получается. У всех нас очень хорошо получается то, для чего мы предназначены. Господин не ошибся в своих творениях. Эта мысль приносит радость, смывая непонятно откуда взявшуюся тоску. Я тоже принадлежу к числу Его любимых инструментов, а это что-нибудь да значит...
Я вижу, как над крышами проносится могучий чёрный зверь, несущий на спине Смерть. Биение моего сердца немного учащается. Смерть тоже в какой-то степени участвует в создании фона, но если Война похож на декоратора, то Смерть - скорее гениальный композитор. Его работа почти идеальна. Он убивает легко и быстро, когда Господин того хочет, и невероятно мучительно, если получит соответствующий приказ.
Симфония Смерти заставляет меня испытывать странные чувства. Мне хочется понять, что за дивный ум скрывается под его вечной маской. Но это - только несущественное желание.
Сегодня Смерть работает с толпой. Его лёгкие, почти неразличимые движения оставляют широкие бреши в стене из бушующей плоти. Я любуюсь им.
Где-то вдалеке, наверное, сейчас принялся за дело Голод. Он поддерживает напряжение, не давая людям-статистам опомниться. Все их мысли и чувства исчезают, сметённые мощным, всепобеждающим, ни с чем не сравнимым голодом. Я не знаю, как у него это получается, и не хочу знать. Почему-то это знание отталкивает меня. Никогда не задумывался над тем, почему это так.
Пора. Скакун взмывает в небо, безошибочно неся меня к месту назначения. В отличие от своих предшественников, носивших то же имя, я действую не как широкий боевой топор, разрубающий всё, что попадёт под лезвие, а как тонкий скальпель хирурга, вырезающий поражённую болезнью ткань из тела пациента. С той только разницей, что я сам несу болезнь, а не исцеление.
Здесь. Легко соскочив со спины твари из холодной стали, которая с некоторых пор сопутствует мне в битвах, я иду по узкому переулку. Возле одной из дверей сидит дремлющий мальчик лет десяти. Почти ласкающим движением я касаюсь его волос.
Мало. Дальше.
Навстречу мне идёт девушка. При виде меня она бледнеет и начинает креститься - глупая, как будто посланника Господина можно отвадить каким-то примитивным жестом...
Да, я знаю, что не похож на красавца. После того, как Господин сделал меня по-настоящему острым скальпелем, отточив мою смертоносную силу, я стал похож на демона из дурацких старых легенд. Серая кожа, длинные волосы беловато-серого оттенка, серые же глаза с жёлтым белком и навсегда расширенными зрачками.
Но внешность - далеко не главное.
- Н-не надо... - заикаясь, бормочет девушка, отступая на шаг. Я печально качаю головой, подходя ближе к ней.
Когда моя рука касается её щеки, нежной, как спелый плод, она всё ещё шепчет что-то. Продолжает шептать, уже оседая на землю, глядя мне вслед остановившимися ярко-синими глазами.
Так и должно быть.
Ведь я - Чума.

* * *

"Нет, нет, нет, нет, нет!"
Всё его тело судорожно дёргалось, ударяясь о каменную стену. В полубреду он не замечал этого.
"Я...
Как такое могло произойти? Как они могли оставить нас?!
Почему они оставили нас погибать?.."
Внезапно расслабившись, Всадник Чумы растянулся на своей жёсткой постели.
В эту ночь ему больше ничего не снилось.

- Мы опоздали, Скотт, - тихо сказала Джина. Циклоп молча кивнул, глядя на то, во что превратился город. Разрушенные дома, страшно обожжённые останки деревьев - и тела, тела, тела везде, где прошли четверо Всадников, люди, убитые огнём и сталью, умершие от странного воздействия Чумы или убившие друг друга, поддавшись власти Голода. - Мы снова опоздали.
- Он использует весьма могущественных мутантов, - сказал Зверь, задумчиво потирая поросший синей шерстью подбородок. - Если бы мы могли освободить их от власти Апокалипсиса, возможно, это кардинально изменило бы ситуацию.
- Сначала нужно их найти, - мрачно ответила Шельма. - Пирамида проклятого урода куда-то исчезла. Даже профессор не может найти его логово.
- Мы найдём его, - ответил Циклоп, потирая лоб. Он страшно устал. Последние дни ему было не до отдыха - Скотт Саммерс делал всё возможное, чтобы опередить проклятого Экстернала, но пока что неизменно отставал по меньшей мере на один ход. - Но это потом, сейчас мы должны спуститься вниз. Там ещё могут быть те, кому нужна наша помощь.
"Чёрный Дрозд" опустился на асфальт. Из распахнувшегося люка вылетели две женщины в комбинезонах - рыжая, окутанная синим ореолом, и шатенка с широкой белой прядью надо лбом. Ни Джина, ни Шельма не хотели видеть того, что окружало их, но остаться в стороне они не могли.
Город был мёртв. Уцелевшие люди казались червями, копошившимися в гниющем теле гиганта. Даже пламя умерло, обернувшись серым пеплом - пламя, яростно пожиравшее дома и людей...
Пламя Войны. Оно всё ещё не проявило себя в полной мере, уступая место Голоду и Чуме. И, конечно, Смерти - самому опасному из Всадников. Икс-мены находили его следы везде, где появлялась жуткая четвёрка. В Каире, в Мельбурне, Гамбурге и Кёльне, а теперь - в Сиэтле... К сожалению, они каждый раз опаздывали. К сожалению, встреча лицом к лицу была ещё впереди - Циклоп не верил, что Всадникам всегда удастся ускользать от встречи. Он знал, на что способна команда мутантов-героев, созданная профессором Ксавье. Но сколько ещё будет потеряно времени и жизней...
Алая полоска визора зловеще блеснула, когда Циклоп представил себе Всадников. Он никогда не видел их, знал только, на что они способны. Война контролировал тепловую энергию, поражая взрывами и огнём. Голод лишал людей разума, заставляя буквально разрывать друг друга на куски. Прикосновение Чумы вызывало странные нарушения в человеческом организме, которые быстро истощали и приводили к смерти, после которой тело разлагалось с ненормальной скоростью, оставаясь опасным для окружающих ещё несколько часов. Смерть убивал. Иногда разрывал сердца и горла, иногда ломал кости, пробивал черепа, рассекал крупные сосуды или бил по уязвимым нервным сплетениям. Он был настоящим артистом убийства. Скотт с удовольствием прошёлся бы по Смерти своим разрушительным взглядом.
Сердито моргая, чтобы другие не заметили слёз, Шельма летела над улицами. Почему-то на неё следы Чумы действовали не сразу и в ослабленной форме - видимо, из-за невероятной выносливости её организма. Телекинетический щит Джины тоже помогал неплохо, но вытягивал слишком много сил.
- Здесь трое живых, Циклоп, - сказала Шельма, включая встроенный в комбинезон передатчик. - Я отнесу их на самолёт?
- Действуй. Надеюсь, Зверь сможет им помочь.
- Я тоже надеюсь, - буркнула Шельма, взваливая на плечи двух бессознательных женщин и подростка - все трое с явными следами Чумы на лицах. - Что мы сможем надрать им зад в ближайшее же время. Так и свихнуться недолго, если каждый раз натыкаться только на следы этих мерзких тварей на конях.
Встречи с Всадниками Шельма не боялась. Её сверхчеловеческие сила, скорость и выносливость не раз помогали уничтожить или хотя бы обезвредить самых опасных противников - орды Стражей, Магнита, Злыдня, Джаггернаута... даже Апокалипсису приходилось немало повозиться с ней. Ни один из Всадников не мог бы испугать Шельму...
... кроме разве что Чумы. Его сила внушала естественный брезгливый страх любому нормальному человеку. Когда сама Шельма дотрагивалась до кого-то, она невольно впитывала силу и воспоминания этого человека. Это делало её одиночкой, не способной, да и не стремящейся к близости... пока она не встретила Гамбита. Их долгий, мучительный роман продолжался несколько лет, до самого появления слуг древнего бога Мундуса, когда заключались невероятно странные союзы. Профессор, Апокалипсис и Магнит, сражавшиеся с Мундусом в компании нескольких вампироподобных существ... Росомаха и ведьмочка из другого измерения, маленькая, казавшаяся почти незаметной на фоне мощной фигуры Логана... Гамбит и Терри, гибкий и неуловимо быстрый клон Человека-Паука - Шельме хотелось растерзать этого типа только из-за того, что Гамбит страдал. Ну, и из банальной ревности, наверное - какая разница?
Правда, она сама тоже нашла для себя своего рода "отдушину", позволившую выдержать безумное напряжение тех дней, когда конец света из легенды превращался в пугающую реальность. "Отдушину" звали Айвер. Даниил Айвер, он же Саламандр. Для друзей - Данька. По счастливой случайности он на время получил бесценный дар - неуязвимость к её неконтролируемым способностям. И в Вашингтоне, на секретной военной базе, куда икс-мены вместе с новыми союзниками вылетели, чтобы вытащить из цепких лап спецслужб нескольких мутантов, Саламандр и Шельма впервые почувствовали, что их сближает нечто большее, чем просто общая цель, за которую иногда не жаль отдать жизнь...
"Хватит об этом", с сожалением подумала мутантка, снижаясь возле самолёта. "Сейчас не время для романтичных воспоминаний".
Всё-таки один из образов задержался в её мыслях на пару секунд - залитый белым светом коридор, стены которого с одной стороны обрушились, закрывая проход для роботов-охранников базы, валявшиеся на полу обломки такого же робота - и Данька, нежно целующий её, мягкое прикосновение его руки к её пышным волосам...
"Хватит! Здесь наверняка есть ещё живые. Я должна им помочь".
- Хэнк! - позвала Шельма. - Принимай больных!

* * *

- Хэнк, мы засекли их!
- Где? - одним длинным прыжком Зверь перелетел через комнату, мягко приземлившись перед экранами.
- Шестьдесят километров к северу от Нью-Йорка. Всадники совсем обнаглели! - протараторила Джубили, показывая на ярко-красную отметку на одном из экранов. - Мы успеем их перехватить?
- Всё зависит от того, куда они направляются... - когтистые пальцы Зверя легли на клавиатуру. - Скотт, Джубили обнаружила Всадников. Возможно, на этот раз нам удастся их перехватить.
Спустя несколько минут "Чёрный Дрозд" вылетел из ангара. За пультом управления сидел Циклоп. Его лицо казалось спокойным, но под маской бесстрастности клокотала дикая смесь ярости, горечи и предвкушения схватки.
Другие не скрывали своих чувств. Шельма до боли сжимала кулаки, попадись сейчас ей в руки кусок гранита - растёрла бы в порошок и не заметила. Джина словно прислушивалась к чему-то, что могла услышать только она одна - хотя кто знает, возможно, так и было... Архангел холоден и собран. Только чуть подрагивают стальные крылья.
Икс-мены летели сражаться.
- Удачи вам, друзья, - негромко сказал Зверь, глядя вслед исчезавшему в небе самолёту. - А мне пора вернуться к моему пациенту-мизантропу.

Да, этот телепат был совсем не похож на того, кого мы должны были убить для Господина. Что это значит? Неужели Господин допустил ошибку? Нет, это невозможно. Скорее просто мы опоздали...
- Чем могу служить, джентльмены? - холодно осведомился телепат, глядя на нас. Вокруг него можно было разглядеть едва заметное мерцание. Защита? Псионический кокон?
Какая разница?
- Нам нужен тот, кто называет себя Мраком, - рычит Смерть.
- Ничем не могу помочь. Его здесь нет.
- Ты знаешь, где он? - спрашивает Война, прищурившись. Как будто целится в собеседника. Впрочем, он со всеми так разговаривает.
- Даже если и так, это касается только меня и его.
- Он вернётся сюда?
- Вероятно.
Сверкающие лезвия Смерти рассекают воздух. Голод прикрывает дьявольские глаза, собираясь с силами.
- На всякий случай мы оставим ему небольшое послание, - произносит Смерть, делая первый шаг.
Мы атакуем одновременно - Война наносит удар своей мощью, Смерть огромными прыжками несётся к врагу, я следую за ним, чуть сместившись вправо. Щит телепата на секунду вспыхивает невыносимо ярким светом, отражая удар Войны.
- Глупо, - только и говорит мутант, прежде чем напасть самому.
Его первый удар отбрасывает Войну метров на пять. Смерть на секунду зависает в воздухе, яростно пытаясь дотянуться до телепата, прежде чем невидимая сила буквально впечатывает грозного Всадника в стену. Голод прижимает тонкие пальцы к вискам, и по лицу нашего противника можно понять, что эта атака достигла цели - но он всё равно не сдаётся.
Я прыгаю к нему, вытягиваясь в прыжке - мне не нужно рассекать горло или пронзать сердце, чтобы убить. Любое прикосновение будет смертельным. Я даже почти успеваю коснуться его, но в последнюю секунду он успевает среагировать. Его псионическая атака сдавливает меня, не давая шевельнуться, не позволяя даже вдохнуть, и я вою от ярости, глядя в его бесстрастные серые глаза - смутно знакомые глаза...
Второй удар вбивает меня в землю. А телепат уже повернулся к Голоду, и последний Всадник отступает на несколько шагов. Его странные глаза расширились от ужаса.
Как нелепо... Четвёрка Всадников - боится?..
- Оставь его!
Смерть невероятно быстр. На этот раз телепату не удалось применить для защиты свой телекинез - широкоплечий боец врезается в его щит, проламывая его всей своей немалой массой, сосредоточенной на бритвенно-острых лезвиях. Мутант едва успевает уклониться от смертельного удара. Теперь уже он отступает, вскинув руки в какой-то защитной стойке. Что, спёкся, супермозг?!
- Никто не смеет противиться воле Господина, - говорит Смерть, занося руку для последнего удара. Телепат едва заметно усмехается.
- Я - смею.
Щит снова вспыхивает вокруг него. Рука телепата перехватывает запястье Смерти - обычному человеку не удалось бы сдержать его даже на секунду, но здесь к силе мышц явно приплюсовалась телекинетическая мощь...
- Логан! Нет!
Только спустя секунду я понимаю, что это кричал я сам. Но мне не до размышлений - я бегу к ним, чтобы убить или погибнуть самому, неважно, лишь бы не видеть того, что этот гад вот-вот сделает со Смертью... с Логаном...
Взрыв. Телепат пошатнулся, но не разжал хватки. Ещё две ярких вспышки, два взрыва... Война без сознания, кто же в ответе за это? Краем глаза я замечаю молниеносное движение Голода, тускло светящийся камень врезается в псионический щит - и звучит ещё один взрыв.
Этого хватило. То ли в последний удар было вложено больше сил, то ли щит наконец истощился - выпустив руку Смерти, телепат отшатывается и, не в силах удержаться на ногах, падает. Одним прыжком я оказываюсь над ним.
Он знал, не мог не знать, что сейчас погибнет - но на благородном лице не было заметно ни единого признака страха.
Это стоит уважения, но не более того.
- Почувствуй прикосновение Чумы, - прошипел я, склоняясь над поверженным врагом.

* * *

- Видишь ли, Джуби, - задумчиво произнёс доктор Мак-Кой, глядя на экраны, отображавшие состояние его пациента, - эти ожоги с давних пор вызывают мой живой интерес. Теоретически ткани его тела способны регенерировать после любого повреждения, даже с большей эффективностью, чем ткани нашего друга Росомахи. Однако в этом случае воздействие Мундуса вызвало, по-видимому, своего рода вторичную мутацию. В результате пострадавшие ткани утратили возможность регенерировать, что, впрочем, не сказалось на восстановительных функциях всего организма.
- Что же теперь с ними делать?
- Я удалил повреждённые участки лица, пересадив туда участки его собственной кожи с внутренней поверхности бёдер. Если всё пройдёт успешно, думаю, то же самое можно будет проделать с руками. Смотри, он приходит в себя. Пойдём.
- Надеюсь, у тебя всё получилось, - сказала Джубили, вслед за Зверем выходя из лаборатории. - Ужасно, наверное, жить с такими следами на лице.
- Внешность обманчива, как говорил великий Кювье, - ответил Зверь. - Куда важнее то, что скрывается в душе. Впрочем, в этом вопросе я не могу быть беспристрастен.
Он вздохнул, печально глядя на собственные руки с когтистыми пальцами, руки, покрытые синей шерстью. Та же шерсть покрывала всё тело Мак-Коя.
- Ты просто пушистик, - улыбнулась девушка и попыталась обнять Зверя. Не будь он так велик, а Джубили - так миниатюрна, это вполне могло бы получиться. - Не расстраивайся из-за пустяков, Хэнк. Я люблю... ну, мы все любим тебя не только за внешность, но и за то, что у тебя внутри. Это называется "гармоничной личностью", верно?
- Что ж, возможно, - улыбнулся в ответ Зверь. - Спасибо за комплимент. Теперь давай посмотрим, удалось ли мне сделать гармоничной личностью нашего неразговорчивого знакомого.
- По-моему, со шрамами он был куда гармоничнее, - тихонько пробормотала Джубили. Ей не хотелось расстраивать Зверя.

* * *

В последнюю секунду мощный удар буквально сорвал меня с места, отбросив назад. Алая вспышка ударила по глазам, на несколько секунд ослепив меня.
- Вы в порядке? - услышал я незнакомый голос и тут же ответ моей несостоявшейся жертвы:
- Ничего опасного для жизни, мистер Саммерс.
"Это временно", подумал я. Зрение начало восстанавливаться. Я увидел телепата, с трудом поднимавшегося на ноги, и высокого мужчину рядом с ним. Лицо новоприбывшего закрывала странная полумаска, светящаяся изнутри рубиновым светом.
Рядом со мной замирает Смерть, выбирая момент для атаки. Других Всадников я не вижу, да меня и не волнует их судьба. Ярость пылает во мне, придавая новые силы. Я вижу врагов. Я готов убивать. Остальное - неважно.
Несколько жёлтых листьев у моих ног шевельнулись, закружились маленьким осенним вихрем. Оскалив зубы в хищной ухмылке, я пошёл вперёд.
К врагам.
Но в этот момент мне показалось, что я стал одним из этих листьев. Ветер подхватил меня, ревущим хохотом раздирая мой слух, не давая удержаться на ногах. Я слышу рычание Смерти - похоже, он продвинулся не дальше меня.
Увы, эту схватку мы проиграли. Прикрыв глаза, я мысленно обратился к Скакуну. Через мгновенье я ощутил ответ - стальной зверь возвращался за мной, и с ним остальные трое.
- Что, не задержитесь до ужина? - крикнул человек в полумаске. Из длинной прорези там, где должны были находиться его глаза, вырвался узкий алый луч. Грациозным прыжком Смерть уклонился от луча.
- Война, Голод! - прорычал он. - Уходим!
Ветер вокруг меня снова усилился. Я вынужден был отступить на несколько шагов. Повернув голову, я увидел стоявшего между деревьями темноволосого юношу, протягивавшего ко мне руки. Какое-то необъяснимое чутьё подсказало мне - это он атакует меня. Он использует силу ветра, чтобы защитить моих жертв.
"Что ж, мы ещё встретимся. Не зарекайся от Чумы, парень..."
Скакун рассекает воздух, плавно опускаясь на землю рядом со мной. Я вскакиваю на его спину, поморщившись от боли в избитом теле.
Через секунду мы уже в небе.

- Отлично сработано, Антик, - сказал Циклоп, с сожалением глядя вслед исчезнувшим Всадникам. - Жаль, что мы не успели справиться с ними, пока не появились эти твари.
Заклинатель ветра пожал плечами. Он был слишком молод и легкомыслен, чтобы переживать из-за сбежавших врагов. Ну, не поймали их в этот раз... завтра больше повезёт.
- Надеюсь, Шельма и Архангел сумеют догнать их - или хотя бы проследить до логова Апокалипсиса, - пробормотал Скотт. - Возвращаемся в "Дрозд". Филипп, вы с нами?
Граф Арклисс покачал головой.
- Боюсь, я не могу сопровождать вас. Из-за бесчинства этих слабоумных убийц дом и так уже пострадал, а мне не хотелось бы слышать упрёки в том, что я бросил доверенное мне имущество на произвол судьбы.
- Как знаете...
- Циклоп, мы упустили их, - произнёс голос Шельмы из рации. - Вся четвёрка влетела в какую-то светящуюся штуковину и исчезла вместе со штуковиной.
- Портал Апокалипсиса, - прокомментировал граф. - Этого следовало ожидать. Что теперь, господин Бесстрашный Предводитель?
- Шельма, Архангел, возвращайтесь, - сказал Циклоп, включив передатчик. - Думаю, сегодня они уже не появятся.
На душе у Циклопа было невесело. Сегодня они наконец-то встретились с врагом лицом к лицу - но Всадники сумели бежать. Где они появятся в следующий раз? Сколько жизней оборвут, прежде чем икс-мены смогут их остановить?
- Будь проклят тот день, когда мы поверили Апокалипсису, - прошептал Скотт.
Но что им оставалось делать? Весь мир был под угрозой... и нельзя было пренебрегать таким козырем, как сила Эн Сабаха Нура. Бессмертного мутанта, родившегося на заре человечества и вобравшего в себя всё зло мира.
Беспощадного убийцы, принявшего имя Апокалипсис.

* * *

Резко дёрнувшись, он ударился рукой об стену. Короткая вспышка боли, тут же исчезнувшей.
Было. Всё было. Злыдень оказался беспощадным чудовищем. Прошлого не вернуть.
Но всё же - где он оказался? У икс-менов? После бегства от Эссекса он и не думал, что когда-нибудь найдёт приют среди таких же мутантов, как он сам... приют - и любовь.
Шельма. Самая красивая мутантка в мире. Такая же одинокая, как он, ограждённая от мира своими неуправляемыми способностями... с той только разницей, что Шельме не в силах был помочь даже Злыдень.
Он любил её. Она его - тоже. Странный платонический роман, не допускавший возможности не то что запрыгнуть в постель - даже поцеловаться толком. Однажды он попробовал, потом несколько дней провалялся без сознания...
Или это было только неделю назад? Но как же тогда другие воспоминания?

Да. Это тоже было.
- Мрак? Как ты себя чувствуешь?
Мрак... да, это проклятое имя... он сам взял его себе, когда понял, что, несмотря на все попытки воскресить его, Реми ле Бо по прозвищу Гамбит умер. Когда навсегда покинул икс-менов и вернулся к Эссексу. Лучше уж называться Мраком, чем Чёрным Королём... он возненавидел это имя-прозвище-титул давно, ещё когда Кандра снисходительно объясняла ему особенности превращения из обычного мутанта - в Экстернала.
Имя словно подхлестнуло ленивицу-память. Он вспоминал - мучительно, рывками... Шельма. Морбиус. Боль от клыков, разрывающих шею. Невыносимый голод. Жгучая вседозволенность чёрного тумана, окутывающего тело. Кандра. Сара - Вичблейд, решительная шатенка, носительница могущественного колдовского браслета. Снова Злыдень.
ОН. Разрушитель мира, который они отчаянно пытались защитить. Гибель Кандры, Апокалипсиса... внезапно открывшийся портал Злыдня, бесконечное падение...
Лабиринт. Холодные каменные стены. Уродливые тела гоблинов, рассекаемые его ударами. Джарет.
Возвращение в разрушенный мир.
Огонь, дикое оранжевое пламя, пожирающее его лицо...
- Мрак?
Он рывком сел.
- Зверь?
- Мы принесли тебе небольшой сюрприз.

* * *

- Вы не выполнили задания, - тихо произносит Господин. Я не вижу Его лица - как и другие, я стою, опустив голову, не смея поднять взгляд.
Господин прав, как всегда. Мы не смогли уничтожить Мрака. Не смогли даже справиться с телепатом, который защищал от нас его дом.
Мы потерпели поражение, а за поражения Господин наказывает.
- Мы нашли дом, но Мрака там не было, - говорит Смерть. Он не оправдывается. Просто рассказывает о том, что произошло. - Мутант, который встретил нас, владел телекинезом. Мы уничтожили бы его, но появились икс-мены.
- Откуда ты знаешь, кто это был?
Я слышу едва заметный шорох. Смерть пожимает могучими плечами.
- Я не знаю, Господин. Но это были икс-мены.
Долгое молчание терзает мою душу, изменённую, как и тело - исправленную искусным вмешательством Господина.
- Вы допустили ошибку, - говорит Он наконец. - И заслуживаете наказания. Но я справедлив. Вначале вы должны найти и покарать тех, кто помешал вам исполнить мою волю.
Я вспоминаю молодого мутанта, повелевавшего ветром, и злая улыбка искажает моё лицо.
О да, я найду его. И покараю с превеликим удовольствием.
Я знаю, что, подняв голову, увижу ту же улыбку на лицах Голода, Смерти и Войны. И сам Господин - наш безжалостный творец - тоже улыбается нашей готовности.
- Да, Господин, - отвечает Смерть.

- Я лично не вижу повода не выпить, - заявил Антик, за что был вознаграждён мрачным взглядом Циклопа.
- А в чём дело-то? - улыбнулся молодой русский мутант. - В конце концов, мы же здорово набили морду всей четвёрке Всадников!
- Они скоро вернутся, - возразил Скотт.
- И настроение у них будет не из лучших, - хмыкнула Шельма.
Антик закатил глаза.
- О небо, и здесь нет прохода от пессимистов!
Не удосужившись ответить, Циклоп вышел из ангара. За ним последовали Джина и Шельма. Архангел успел улепетнуть ещё раньше, ссылаясь на неотложные дела.
- Что же делать... - задумчиво пробормотал Антик. Ему совершенно не хотелось проводить вечер в одиночестве, но где найти компанию? Шельма явно не собиралась в город, Джубили весь день торчала у Зверя в лаборатории, Гроза... Антик ухмыльнулся. Беловолосая колдунья частенько проводила с ним время, частично потому, что учила его управлять воздушной стихией, но по большей части из желания позлить графа Филиппа и пробудить в нём ревность.
"Но только не сегодня", подумал Антик. "Сегодня бедняге Филу и так досталось по полной программе, так что Ороро тоже отпадает".
Джина... проблема в том, что у Антика были принципы. Приглашать на свидание в баре чужую жену казалось ему неэтичным.
"Ну и чёрт с ними", решил заклинатель ветра. "Чтобы я и не нашёл в Нью-Йорке симпатичную девчонку, с которой можно приятно скоротать вечер - это будет почище конца света!"

- Что это? - тихо спросил он, глядя в зеркало.
- К сожалению, я не смог восстановить твоё прежнее лицо, - пояснил Зверь. - Но это - лучший вариант из всех доступных.
Длинные пальцы Экстернала скользнули по гладкой коже незнакомого лица. Оно было, пожалуй, более мужественным, чем то, которое он помнил... более суровым. Что ж, жизнь такая... от былого Реми у Мрака остались только рыжие волосы. Погасли красные огоньки в глазах, ставших чёрными, как тьма, в которой он блуждал годами. Изменился голос, повадки, движения. Теперь и лицо стало чужим...
Хотя это было в тысячу раз лучше, чем прежние безобразные шрамы.
- Спасибо, Генри, - сказал Мрак, опуская зеркало. - Жаль, что никакая хирургия не сможет выдрать из меня этого... - он сжал кулак, глядя на чёрный туман, неспешно окутывавший его руку. - Жаль.
- Лично я не вижу в этом ничего плохого, - пожал плечами Зверь. - Тебе же необязательно самому причинять боль, чтобы насытиться. В мире, к сожалению, не становится меньше насилия. Разве ты виноват в том, что чужие страдания служат тебе пищей?
- Может быть, мне стоило выйти под солнце ещё тогда, когда я только обратился. Или всадить себе осиновый кол в сердце. Сейчас-то уже поздно...
- Не надо, - сказала Джубили. - Даже самая скверная жизнь всё-таки лучше смерти, честное слово. Мне приходилось жить в местах, куда даже собаку не пустили бы из-за антисанитарных условий, но это же всё в прошлом...
- Думаешь, в будущем будет что-то лучше? - криво усмехнулся Мрак. - Чушь. Мир с годами делается только отвратительнее. Став бессмертным, начинаешь хорошо это понимать.
- Каждое новое поколение заявляет, что мир стал хуже. Вероятно, в самом начале он представлял собой рай земной - ведь и сегодня это совсем неплохое местечко, - с улыбкой процитировал Зверь. - Джером Клапка Джером.
- Пойдём, Хэнк, - Джубили взяла его под руку. - Не будем ему мешать. Мне кажется, Мраку сейчас лучше будет побыть наедине с самим собой...
- Возможно, ты права.
Когда дверь за ними закрылась, Мрак горько усмехнулся.
"Наедине с собой... да уж, лучшей компании в мире не найти. Почему же я не умер?.. Столько лет бродил по лезвию бритвы - и всё-таки жив, хотя остальных давно уже нет... из того, прежнего мира уцелел только я, да ещё, может быть, ОН - двойник Мундуса, с которым я сражался в этом мире. Сражался - и снова уцелел. Ни Саблезуб, ни Злыдень, ни холод и одиночество Антарктиды, ни собственные проклятые способности, ни укус Морбиуса - ничто из этого не оказалось для меня смертельным... вот и повезло пережить всех, кого любил. Даже бессмертных.
Повторись всё, я бы предпочёл умереть вместе с Эссексом... да нет, вру. Всё равно выкарабкался бы. Слишком хочу жить, хотя сам не знаю, зачем".
Тело Мрака окуталось чёрным туманом. Окно само собой распахнулось, и он вылетел на улицу, на секунду зависнув над особняком.
"Ты им не нужен, Мрак. Во всём мире есть только одно существо, которому ты ещё можешь быть нужен... или нет. Остаётся только проверить".

* * *

Ветер ощупывает моё лицо холодными пальцами. В последнее время мне часто бывает холодно, не знаю, почему... Скакуну легче, он никогда не жалуется на холод. Стальной зверь не обращает внимания на подобные мелочи, он безразличен к жаре, его глаза не ослепляет солнце, и темнота для них - не помеха. Я хотел бы быть настолько же совершенным. Впрочем, Господин создал меня не для того, чтобы купаться в огне или бродить в ледяных пустошах. Я хорошо умею выполнять своё предназначение.
Сегодня мне предстоит сойтись в схватке с ветром, куда более сильным и опасным, чем тот, что тщетно пытается сорвать меня со спины моего зверя. Я вспоминаю лицо врага, его движения, выражение лица. Он силён - но я не сомневаюсь в победе. Что может этот юнец знать об искусстве убивать?
Я мог бы выманить врага, устроив гекатомбу на улицах Нью-Йорка, убивая всех, кто окажется на моём пути - уверен, он и его друзья скоро присоединились бы ко мне. Но это опасно. Я - хорошо отточенный инструмент Господина, но я один. Вместе они могут одолеть меня. К тому же зачем тратить время и силы, если Господин вложил в Скакуна остроту чувств, которой позавидовала бы адская гончая?..
Он чувствует мои мысли и отвечает на них - от Скакуна исходит странный холод, вытягивающий тепло не из тела, а из разума. Мне нравится это ощущение.
"Мы уничтожим врага", думаю я для Скакуна.
Холод усиливается, но он уже не кажется мне неприятным. Он забирает мою усталость, воспоминания о поражении, боль и слабость - всё, что мешает мне быть собой.
Сегодня я покончу с тем, кто помешал мне выполнить повеление Господина.
Я - Чума.

Особняк профессора Ксавье медленно погружался во тьму. Окна гасли одно за другим, но никто из обитателей особняка пока что не собирался спать. Филипп Фонтейн и Гроза тихо разговаривали ни о чём, точнее, обо всём понемногу, кроме того, с чем они столкнулись сегодня. Архангел спокойно и методично проверял защитные системы особняка - этой ночью он отвечал за безопасность. Шельма молча лежала в темноте, глядя в окно - слишком сильная, чтобы плакать, слишком одинокая, чтобы уснуть... что-то шептала Джубили, обняв своего плюшевого мишку. Зверь перелистывал страницы Сервантеса, повиснув вниз головой в лаборатории.
Профессор Ксавье вновь и вновь протягивал в мир невидимые псионические зонды, многократно усиленные благодаря технологиям "Церебро". Он тщетно пытался найти следы затаившегося Апокалипсиса.
Четыре тени сошлись в небе над особняком и, покружив минуту, бесшумно разлетелись в разные стороны. Три из них не нашли того, что искали, и вынуждены были снова отправиться на поиски. Четвёртая же была слишком хитрой и осторожной, чтобы открыто нападать на опасных мутантов. Выждать, подобрать удобный момент - и только тогда ударить насмерть, так, чтобы противник уже не ускользнул...
Ксавье почувствовал чьё-то недоброе присутствие, но прежде, чем он успел обнаружить Всадников, вся четвёрка уже исчезла.

 Часть 2

Вернуться к списку