Она не знала, сколько времени прошло. Само понятие времени давно утратило смысл для Ороро. С тех самых пор, как она попала в руки полковника Хермана, руководителя Службы охраны генофонда, как окрестил её сам полковник...
Её саму он называл Ори. Имя, которое стало для неё символом ненавистного рабства. Нет, он никогда не бил её, никогда не проявлял даже намёка на грубость. Только раз за разом пытался расшатать то, что осталось от гармонии её внутреннего мира.
Уничтожить то, что ещё оставалось в ней от Ороро Мунро, Прекрасной Всадницы Ветров, Грозы из школы профессора Ксавье. Одной из немногих мутанток, переживших Большую Чистку и продолжавших бороться с властью Грэйдона Крида и "Друзей Человечества".
Впрочем, остались ли ещё такие? О Росомахе Гроза ничего не слышала после уничтожения школы Ксавье, когда погибли почти все икс-мены. Саламандра и Псайлок тогда не было на базе, они выполняли какое-то задание... возможно, это отсрочило их гибель на какие-то дни. Она не могла быть уверена, что жив Гамбит или Шельма, Бобби Дрейк и его подружка Викки или кто-то ещё из могущественных мутантов. Никаких подтверждений не было.
Поводов предполагать худшее было неизмеримо много.
Она уже почти разучилась плакать, хотя Роджер делал всё, чтобы сохранить хотя бы эту её способность. Иногда он даже снимал с неё ошейник, предварительно вколов полноценную дозу снотворного. Постоянное ношение нейтрализатора вредит организму мутанта, а Херман не хотел, чтобы с его Ори что-то случилось.
Он был чертовски предусмотрителен, этот хитрый лис в человеческом облике. В последний раз он даже дал ей надежду - крохотную, эфемерную, но всё же достаточную, чтобы продержать её на краю пропасти ещё несколько дней. Они действительно были живы - Логан, Гамбит, Бобби... СОГ всё ещё не сумела наложить на них лапу.
Ороро надеялась, что её друзья сумеют скрыться где-нибудь в Швейцарии или хотя бы в Дикой Земле, до которой у "Друзей Человечества" пока что не дошли руки. Она не верила, что власть параноика Крида будет продолжаться больше нескольких лет.
На то, что кто-нибудь из мутантов попытается спасти её, Гроза давно уже не надеялась. Они тоже понятия не имели, жива ли она, а уж тем более - где её искать.
Но пусть хотя бы спасутся сами.

* * *

- Последний выпуск "Кристал Трут"!
Пронзительный голос юного продавца разносился вокруг и, казалось, заставлял резонировать кости черепа, мешая думать, беседовать, сохранять душевное равновесие и вызывая у особенно чувствительных прохожих дикую мигрень.
- Мутанты переходят в контр-наступление! Нападение на Центр воспитания гуманности! Убито сорок восемь человек и шестьдесят мутантов-агрессоров! Кто положит конец разгулу нелюдей?! Последний выпуск "Кристал Трут!"
Мари заткнула уши, но это не помогло. Доносившийся с улицы пронзительный голос вообще ничем нельзя было заглушить. У Мари возникло необоримое желание выстрелить в крикуна из пистолета. Желательно - пулевого, старой модели. Разрывной пулей. В голову.
Из-под кровати донеслось жалобное поскуливание.
- Тише, Пит, - сказала девушка, закрывая окно. Вопли газетчика стали чуть более приглушёнными. - Не буди лиха, пока оно тихо.
Поскуливание смолкло. Мари уселась на подоконник и рассеянно вытащила из кармана пачку сигарет.
- Как ты думаешь, Пит, в Центре действительно была серьёзная драка?
- Вряд ли, - ответил хриплый голос. - Тогда погибших мутантов было бы не шестьдесят, а по меньшей мере сто шестьдесят. Этих сволочей хлебом не корми, дай похвастаться...
- Тебя не учили в детстве, что нехорошо ругаться при девочках?
- Извини, Мари. Слушай, ты уверена, что мне ещё нельзя вылезать? Твой брат уже полчаса назад ушёл!
- Осторожность излишней не бывает. Ладно, можешь вылезти, думаю, сегодня он не вернётся.
Из-под кровати вылезло существо, похожее на волка-оборотня из плохого ужастика - жёлтые глаза, серая шерсть на всём теле, лицо, смахивающее на волчью морду, и когтистые пальцы... одето существо было в потёртые джинсы и чёрную футболку с портретом Оззи Осборна на груди.
- После того, как это началось, меня резкие звуки просто убивают, - извиняющимся тоном произнесло существо. - Ты извини... обычно я себя контролирую, просто перенервничал сегодня.
- Да ладно... - Мари с сожалением посмотрела на сигареты и снова убрала пачку в карман. - Я понимаю.
Говорила она с лёгким французским акцентом. Мари Лежен родилась в Канаде, а в Грэйтаун переехала, когда ей исполнилось двенадцать лет. Родители Мари были людьми чрезвычайно занятыми и много времени уделять дочери просто не могли, поэтому девочка давно привыкла к одиночеству. Друзей у неё не было, на дискотеках Мари не бывала, предпочитая в свободное время перечитывать любимые фантастические романы или рисовать к ним собственные иллюстрации. У Мари была богатая фантазия и неплохие способности к рисованию. Некоторые рисунки она сохранила даже после переезда. Как-то раз месье и мадам Лежен решили, что девочке в возрасте Мари требуется внимание и забота близких (что в общем-то правильно), но сами они решительно не в состоянии дать ей то и другое, не приведя свои дела в полный упадок (и это тоже было по большей части правдой), а вот её старший брат, несколько лет назад переехавший в Америку - другое дело (и вот здесь они сильно ошиблись).
- Он сегодня точно не вернётся? - спросил Питер, озабоченно шевельнув заострёнными ушами.
- Скорее всего. Жерар, понимаешь ли, большой художник, большую часть жизни проводит в студии. Сюда заглядывает не чаще, чем раз в два месяца, так что можешь расслабиться.
- Гора с плеч, - Питер сел на кровать. - Бррр... что было бы, если бы он меня sзаметил... и вот так - всю жизнь прятаться.
- Не волнуйся, Пит. Как-нибудь проживём. Безвыходных положений не бывает.
- Надеюсь...
Встряхнув головой, мутант попытался улыбнуться.
- Ерунда всякая в голову лезет. Конечно, ты права, выход всегда можно найти.
- Точно. И мы с тобой его найдём, - уверенно подытожила Мари. На этот раз улыбка Питера была более искренней.
- Классная ты всё-таки девчонка. Даже не знаю, что бы я делал, если бы не ты.
- Приятно слышать, - улыбнулась девушка.
- Ага, особенно от мохнатой твари размером с овчарку, страдающую от мании величия.
- Перестань. Видел бы ты моего первого учителя английского - ты по сравнению с ним просто... просто пушистик!
- Да уж... - проворчал Питер. - Это часом не его портрет?
- Это? - Мари посмотрела на висящую над кроватью картинку. - Нет, это Орк Акеран. Мой любимый рисунок, наверное, единственный, который ещё сохранился.
- Не знал, что ты рисуешь, - Питер в жизни не слышал ни о каких акеранах, а на орка изображённый на рисунке сероглазый мужчина походил так же мало, как сам Питер - на пуделя.
- Это моя маленькая сладкая тайна.
- И много у тебя таких тайн?
- Не скажу, - лукаво подмигнула Мари. - Секрет. Ладно, я тоже побегу, а то хлеба нет ни крошки. Тебе что-нибудь притащить?
- Мозговую косточку, - буркнул мутант. - И противоблошиный ошейник.
- Как хочешь, Пит. Моё дело предложить.
Когда дверь закрылась, Питер Ардент, двадцатилетний зооморфный мутант, с тяжёлым вздохом улёгся на пол. Кто бы мог подумать, что собственное тело выкинет такой подлый трюк? Хорошо ещё, что он вовремя смекнул, к чему идёт. Соврал родителям, будто уезжает с компанией заниматься альпинизмом (его и вправду приглашали, Питер сам не знал, почему отказался. Не иначе, предчувствовал), и, сидя на скамейке в парке с записной книжкой в руках, попытался решить, к кому обратиться за помощью. Две трети знакомых отпали сразу же - одни просто не смогли бы помочь, а другие наверняка ещё и побежали бы в полицию сообщать о появлении в городе мутанта.
Кому же позвонить? Кто не сдаст его с потрохами "Друзьям Человечества"... по крайней мере, пока не закончится перестройка организма. По слухам, у мутантов часто проявлялись сверхчеловеческие способности. "А даже если и нет", решил Питер, "всё равно уйду в лес. Как-нибудь сумею прокормиться... хотя бы зиму пересидеть в городе, потом легче будет. Но это слишком опасно. Патрули "Друзей" прекрасно умеют выслеживать мутантов, пытающихся выжить на улицах, сам не раз видел по телевизору облавы..."
- Эй, мутант!
Похолодев от страха, Питер заставил себя замереть. Спокойно. Это обращаются не к тебе. Ты - самый обычный человек...
Ошибка. Обычный человек тут же завертел бы головой, пытаясь увидеть этого самого мутанта. Впрочем, это было уже неважно. Обмануть "Друзей Человечества" в принципе можно, хотя и непросто. Обмануть детектор - невозможно. Оставалось только бежать.
Он сорвался с места как раз вовремя. Секундой позже - и его бы изрешетили. Обернувшись на бегу, Питер успел разглядеть давно привычные, а с некоторых пор - ужасающие фигуры в белой униформе, одна из которых держала в руках странный прибор, видимо, тот самый детектор...
Плечо обожгла резкая боль. Потом он услышал выстрел.
"Они что, с ума посходили? Стрелять в центре города?..
Это неважно, Пит. Ты только что потерял гражданское право удивляться и протестовать. Отныне врагам дозволено всё, а тебе осталась только возможность умереть".
Зажимая рану, он бежал, не рискуя оглянуться, выбирая самые извилистые переулки. Питер знал город, как свои пять пальцев, только это его и спасло - да ещё невероятное, чудовищное везение.
Мутант остановился, только когда почувствовал, что вот-вот упадёт. Кажется, оторвался... но это в любом случае ненадолго. Нужно срочно искать убежище, причём такое, куда даже "Друзья" сунутся не в первую очередь, а если сунутся, то особо тщательно перетряхивать всё не будут... канализация? Просто швырнут газовую гранату, и всё. Нет, прятаться нужно у людей.
Втиснувшись в будку телефона-автомата, Питер снова раскрыл блокнот (как только не потерял его...)
Мари Лежен. Не самый близкий ему человек, но и не седьмая вода на киселе... колебаться не было времени. Он набрал номер.
- Мари? Это Пит Ардент. Мне срочно нужна помощь. К тебе сейчас можно?
- Да, конечно, приходи, - сказала она. - Что-то важное?
- Чертовски важное.
- Ладно, жду.
"Не припомню, чтобы она была настолько отзывчивой..." - подумал Питер.
На самом деле Мари просто хотелось кричать, только чтобы не слышать тишины, наполняющей квартиру. Брата она почти не видела, друзьями так и не обзавелась, колледж... всё равно у неё были каникулы. Да и раньше она там отчаянно скучала. Может быть, для кого-то медицина и была увлекательной, но ей все эти рецепты на мёртвых языках, физиологические процессы и прочее казались чем-то вроде гаитянской некромантии - средством возвращать мёртвых из могил и превращать живых в безвольных кукол, отупевших от повторения бессмысленных формул.
В общем, образование тоже не доставляло Мари особой радости. Разумеется, ничего этого Ардент не знал.
- Так что у тебя за страшная новость? - спросила Мари, когда он переступил порог - нервный, как будто только что наглотался стрихнина и теперь пытался вспомнить, не смертельную ли дозу принял.
- Я мутант, - сказал он, пристально глядя ей в глаза. Она просто кивнула.
- Я чем-то могу помочь?
- Мне нужно переждать где-то, пока не закончится... ну, изменение, понимаешь? Я думал пересидеть на улицах или в каком-нибудь подвале, но не сложилось...
- Это долго?
- Не знаю. Может быть, недели... может, пара месяцев. Но к тому времени я уже перестану быть похожим на фотографию на молочном пакете, - невесело усмехнулся он.
- Можешь пожить у меня, если хочешь, - пожала плечами Мари. - Здесь тебя вряд ли кто-нибудь увидит.
- А твой брат?
- Не волнуйся, Жерар тебя не выдаст. Всё, кроме его картин, для него несущественно... в том числе я. Спасибо, хоть денег время от времени подбрасывает. Слушай, у тебя кровь на рукаве.
- Знаю.
- Ты что, ранен?
- Так, мелочь... "Друзья Человечества" постарались.
- Пойдём, я тебя перевяжу.
Первые два дня он был страшно дёрганый, вздрагивал от каждого шороха. Потом мутация перешла в активную фазу, и Питеру стало не до того. Мари ухаживала за ним, когда он валялся в беспамятстве, иногда тихо поскуливая от боли. Что-то из пройденного материала всё-таки закрепилось в её памяти.
И наконец настал день, когда получеловек-полуволк открыл жёлтые глаза, долго смотрел на собственные руки - когтистые, покрытые жёстким серым мехом - а потом перевёл взгляд на неё и тихо спросил:
- Я долго не приходил в себя?
- Дня три-четыре, - ответила она. - Не помню точно.
- Понятно... - он помолчал. - Спасибо, Мари.
- Не за что. Я же медичка, забыл? Клятва Гиппократа.

"Всё-таки мне чертовски повезло", - подумал мутант, закрывая глаза. - "Что было бы, если бы не эта девчонка..."
Он снова пообещал себе уйти, как только восстановит силы. Было бы чёрной неблагодарностью подставлять Мари... ей ещё жить и жить, а за укрывательство выродка вроде Питера её наверняка ждёт концлагерь. Там даже мутанты выдерживали не больше пары месяцев. Официально они назывались по-другому, кажется, Реабилитационными центрами... но суть-то оставалась одна и та же.
"Если меня всё-таки выследят, лучше пусть пристрелят сразу. Не хочу дожить до концлагеря..."

* * *

Когда он ревёт, кровь течёт из-под век,
Когда он смеётся, у него не все на месте,
Он уже не человек,
Он уже не человек!

"Наутилус Помпилиус". "Мой брат Каин"

Обойма плавно скользит на место. Негромкий щелчок - оружие готово к бою.
Как же давно он этого не делал... хотя то был ещё не он. Настоящий Даниил Айвер по прозвищу Саламандр умер, погиб в концлагере. Умер почти счастливым, прикрывая отступление взбунтовавшихся мутантов. Некоторые успели скрыться. Большинство - нет. Гамбиту не повезло - его захватили вместе с остальными, а на допросе несчастные мутанты дружно указывали на него и Айвера как на зачинщиков... упирали, конечно, на Айвера, всё-таки мёртвому всё равно, а живым полегче.
Вот только Злыдню понадобился специалист, способный вытащить Гамбита из концлагеря. И тогда появился Айвер номер два, клон Саламандра, каким-то образом унаследовавший память своего предшественника во всех деталях - память о скитаниях, борьбе, врагах, любви... Шельма, самая замечательная девушка в мире, зеленоглазая мутантка... Он любил её. Она его - тоже. А Циклоп любил дисциплину и поэтому терпеть не мог натыкаться на влюблённых в самых неподходящих, с его точки зрения, местах...
Айвер невольно улыбнулся, вспоминая все те укромные местечки, где им с Шельмой удавалось уединиться. В Комнате Ужасов (которая внезапно активировалась в самый неподходящий момент, заставив их отбиваться от воинов Роя), на крыше здания "Дейли Бьюгл", на орбитальной платформе "Х-Тех", в лаборатории Злыдня... в кресле на секретной базе ФСБ в Вашингтоне... на круглом столе, за которым обычно команда собиралась перед вылетом на задание (в это время Джубили буйствовала в Комнате Ужасов вместе со своей новой подругой, и девчонки так увлеклись, что Данька и Шельма едва успели отключить систему)...
Гамбит, помнится, тоже возмущался их безответственным поведением. Завидовал, должно быть. Ещё бы - они с Терри за всё время только три кровати успели сломать. Куда там клону Человека-Паука до Шельмы, способной поднять груз в пятьдесят тонн... в порыве страсти она могла разнести не то что кровать, но и потолок, пол оранжереи, автоматическую систему полива орхидей и крышу особняка. Данька мечтательно вздохнул, вспоминая, как потом злой Циклоп, едва сдерживавший смех, заставил их всё это чинить.
Кстати, вы когда-нибудь пробовали заниматься любовью на высоте в две тысячи футов над Нью-Йорком? Нет? Незабываемые ощущения... да и помимо этой истории способность Шельмы летать плюс любовь Даньки к рискованным экспериментам в сумме привели к созданию множества любопытных позиций, которых вы не найдёте ни в какой "Камасутре".
Но всё это - в прошлом. Особняк икс-менов уничтожен. Команды больше нет. И романтичный юноша по прозвищу Саламандр ушёл вместе с прошлым, погиб так же, как жил - отчаянно, без страха и сожаления.
Прошлое мертво.
"В конце концов", подумал Айвер, поглаживая маленькую стальную машинку, начинённую свинцовой смертью, "чего мне бояться? Что такого страшного могут сделать мне "Друзья Человечества"? Убить? Но я - не Росомаха и не Апокалипсис. Ещё лет шестьдесят, может быть, восемьдесят... если раньше кирпич на голову не свалится или не прикончит собственная неуправляемая мутация. Всё равно, что украсть догорающий окурок сигареты - глупо и совершенно не страшно. Искалечить? Что ж, это может добавить множество проблем... но тут одно из двух - или я смогу жить с этим, или нет. Если смогу - значит, это не так уж страшно, а если нет - велика ли разница, в каком состоянии расставаться с жизнью?
Снова поместить в концлагерь? Это уже было. Если понадобится, я снова найду способ умереть так, как хочу сам, а не как прикажут мерзавцы в чёрных мундирах вроде Терри Даша.
Шельма..."
Данька вздохнул.
"Да, это моё самое уязвимое место. Но много ли у меня шансов сохранить её любовь? Я давно уже не тот, кого она полюбила... да это и неважно. Я вытащу её из лап Службы, чего бы это ни стоило. Это - цель номер один.
А цель номер два - сделать так, чтобы все криды на свете навсегда зареклись поднимать руку на мутанта".
Он пружинисто поднялся на ноги. Пистолет удобно лёг во внутренний карман куртки - и не вывалится, и выхватить можно за секунду.
Жаль, конечно, что пропала вся экипировка, которую неохотно предоставил мистер Злыдень, но ничего не поделаешь. Надо было сообразить, что Терри голыми руками не возьмёшь... но кто же знал, кем окажется офицер Службы?
Айвер вышел из гостиницы. Не оглядываясь, пошёл прочь. Он не знал, где искать врага, мог только догадываться. Хотя бы одно отделение - пусть не главное - должно располагаться в Вашингтоне, под Кридовым крылышком. Народ должен видеть своих защитников от мутантской угрозы...
"Почему ты?" - шепнул голос, напомнивший Гамбита в концлагере. "Что тебе люди и мутанты? Тебе подарили жизнь - радуйся! Спаси Шельму и увези её далеко-далеко, туда, где вас никогда не найдут. Пусть мир спасают те, кому это нравится - герои вроде Циклопа, мудрецы наподобие Ксавье... зачем тебе это?"
"Чтобы не стать таким, как Даш", ответил себе Айвер. "Потому что тогда лучше бы он убил меня там, в Центре. Он мог помочь другим, но предпочёл спасать собственную жизнь... а в итоге потерял и её. Я так не хочу".
"Ты слаб".
"Не слабее, чем враги".
"Что может сделать один человек?"
"Всё, если его заставить. Меня - заставили".
"Но против тебя - государство!"
"Против меня - горстка подлецов во главе с Грэйдоном Кридом и толпа, устремившаяся за ними, толпа, которая вчера исполняла любое их пожелание, а завтра с удовольствием обглодает кости бывших любимцев".
"Ты умрёшь".
"Возможно, но что это меняет? Мы были людьми до того, как за нами пришли палачи. Теперь мы - стихия, с которой бесполезно договариваться. Срывая крыши домов, ураган не думает о том, что против него - государство, и вулкан не считает противников, когда расплавленный камень стирает города с лица земли. Вулкан не боится умереть. Не боюсь и я".
- Пустите!
Яростный женский голос заставил Айвера отвлечься от своих мыслей. Хрупкая черноволосая девушка отчаянно пыталась вырваться из рук двух рослых мужчин в белой форме "Друзей" и таких же шлемах, оставлявших открытой только нижнюю часть лица. Глаза скрывались за тёмно-красными очками, напомнившими Даньке визор Циклопа. Сердце болезненно сжалось.
На земле скорчился получеловек-полуволк - зооморф, немного похожий на символического мутанта с вывески "Могилы для горбатого".
- Не дёргайся, порченая кровь, - неожиданно тонким голоском ответил один из "Друзей". - Тебе спешить некуда.
- Отпусти руку, гад, тебе же хуже будет!
Засмеявшись, оперативник постучал свободной рукой по своему шлему.
- Читали мы твоё досье. Это АТА-7, последняя модель антипсионической защиты. Попробуешь воздействовать на людей - косточки переломаем, усекла, сучка?
- Отпустите девушку, - сказал Айвер. Головы людей синхронно дёрнулись в его сторону.
- Расслабься, парень, - проворчал второй оперативник. - Это мутантка, мы её сканнерами отследили. К тому же укрывала вон того урода. Опасная тварь, так что шёл бы ты отсюда... убить тебя мы ей, конечно, не дадим, но бережёного бог бережёт, слышал пословицу?
- Слышал. Отпустите её - авось бог и вас сбережёт.
Первый сплюнул на асфальт и потянул из кобуры пистолет.
- Из принципиальных, значит, - протянул он. - Знаешь, я больше, чем выродков, ненавижу только одну породу - тех, кто готовы с выродков пылинки смахивать. Давай топай, пока я добренький. Увижу тебя здесь через двадцать секунд - яйца отстрелю. Понял? Двигай отсюда, я не шучу!
В визорах "Друзей" изображение мрачно улыбавшегося темноволосого парня слегка исказилось - такое бывает, когда смотришь на что-то поверх костра. Хитрая техника мгновенно подстроилась под изменения, устранив помехи. Девушка-мутантка повернула голову, с безрассудной надеждой глядя на него снизу вверх.
- Неужели? - негромко ответил Айвер. - Что ж, я тоже не шучу.

* * *

Было так - я любил и страдал,
Было так - я о ней лишь мечтал,
Я её видел тайно во сне
Амазонкой на белом коне...
Что для меня вся мудрость скучных книг,
Когда к её следам губами мог припасть я?
Что с вами было, королева грёз моих?
Что с вами стало, моё призрачное счастье?..

Сегодня Филипп позволил себе на время забыть о Воланде. Демон справедливости растаял в тенях, породивших его. Остался только Филипп Фонтейн, светловолосый мужчина с лицом усталого рыцаря. Обладатель диплома Оксфордского университета. Мутант-преступник, заочно приговорённый к высшей мере.
Алое вино в бокале напомнило глаза Гамбита, неуловимого вора. Когда-то неуловимого... тот парень, Терри, всё-таки поймал Реми в свою паучью сеть. Скорее всего, их обоих давно уже не было в живых. Об уничтожении команды икс-менов Филипп знал уже давно...
"Что ж, пожалуй, пришло время помянуть их всех.
Чарльз Ксавье, профессор Х. Старый наивный идеалист. Я презирал его мечты о мирном обществе, пока профессор был жив, но теперь не до разногласий во взглядах. Покойтесь с миром, Чарльз.
Скотт Саммерс, Циклоп. Мы никогда не были друзьями, но мне жаль, что тебя больше нет. Покойся с миром.
Джин Грей, Феникс. Шельма. Даниил Айвер, Саламандр. Реми ле Бо, Гамбит. Терренс Даш, Тёмная Сеть. Джубили. Генри Мак-Кой, Зверь.
Ороро Мунро, Гроза..."
Длинные пальцы Филиппа сдавили бокал.
"Тебя называли Повелительницей Ветров - и ты была ей. Африканское племя, в котором ты жила до встречи с икс-менами, поклонялось тебе, как богине - и ты была ей.
По крайней мере, для меня. Кто знает, как всё обернулось бы, останься я в Нью-Йорке... но мне не хотелось отдавать в чужие руки дом, в котором выросли мы с сестрой, йоркширское поместье... и я вернулся в Англию, а ты осталась Грозой, одной из икс-менов. Ты всегда была предана вашему общему делу, Ороро, а я...
Я был разрушителем, неспособным сохранить то, в чём действительно нуждался. Вначале из-за меня погибла Диана. Потом - астральный поединок, когда я едва не убил Ксавье..."
В последнее время Филиппу часто снился снег. Белые поля, завораживающая красота метели, которую он дарил своим жертвам, неживая красота снежинок, замирающих в полёте... снег. Безучастный, как смерть. Бесконечный, как жизнь. Холодный, как одиночество. Белый, как волосы Грозы.
"Что мне осталось? Месть? Но ей никого не вернёшь. Я убиваю потому, что хочу убивать, а не ради каких-то благородных целей. Я не умею и не хочу быть загнанной дичью.
Память? Только лишь память?..
Но что толку в воспоминаниях, если знаешь, что никогда больше не увидишь её..."
Филипп Фонтейн закрыл глаза.
О, розы алые в хрустальных гранях вазы -
Закат в плену.
Меняю речи звук, меняю пошлость фразы
На тишину...

- Меняю лепет дней, меняю гул эпохи на краткий миг, в который, как в ладонь, я соберу по крохе весь этот мир.
Гроза улыбалась, слушая его.
- Твои стихи?
- Нет, Ороро... к сожалению, нет.
Для большинства людей источник стихов - книги. Обычно Филипп обращался к тому же источнику, но иногда он брал звучные строки из чужих мыслей. Так было и с этим стихотворением. Человек, у которого Филипп позаимствовал его, сам был неплохим поэтом и вдобавок талантливым переводчиком. Он страстно желал опубликовать собственные стихи - не ради денег и даже не ради славы, просто из странного желания выплеснуть на бумагу то, что ночами терзало его душу, сделать всеобщим достоянием свою боль и радость.
Филипп помог ему. Для тринадцатого графа Арклисса это был пустяк. Поэт так и не узнал, почему издатель внезапно стал таким сговорчивым... а для Филиппа наградой были переведённые с русского, французского, испанского языков стихи, которые нельзя было прочитать нигде. Они существовали только в памяти переводчика, упорно подбиравшего достойную замену первоначальным словам.
- А чьи же? - спросила Гроза.
- Человека по имени Генри Лайон Олди. А может быть, это только псевдоним. Ещё вина? - Филипп телекинетически заставил кувшин подлететь поближе к ней.
- Нет-нет, благодарю. Завтра с утра - тренировка, мне нужно быть в форме.
- Как скажете, миледи...

"Прошлое остаётся прошлым". Филипп поставил на стол опустевший бокал. "Необъяснимые причуды судьбы... из надменного эгоиста она сделала альтруиста, готового к самопожертвованию ради человечества. Из спасителя мира - безжалостного ночного убийцу.
Возможно, всё-таки стоит поехать в Нью-Йорк... но что меня там встретит? Только развалины особняка Ксавье... нет уж. Я достаточно позволял воспоминаниям терзать себя изнутри. Есть время жить и время выживать... может быть, когда-нибудь я и вернусь. В сущности, это всё, что я умею - возвращаться. Возвращаться из Вероятности в этот мир, из Египта, где мы тщетно пытались расправиться со слугами Мундуса - в Америку, из Нью-Йорка - сюда, в Лондон.
Возвращаться, да ещё - убивать. И Воланд ещё не раз напомнит о себе ничтожным тварям, мнящим себя владыками мироздания.
Справедливость жестока, как и я".
Задумчиво прищурившись, последний граф Арклисс неспешно зондировал мозг некоего Гарольда Робертсона, одного из самых известных оперативных агентов отдела Q-31.
В памяти постепенно замирал тихий шелест стихов...

Меняю дар судьбы, удар судьбы меняю
На плач вдали.
О, я ли вас пойму?! Поймёте вы меня ли?!
Поймёте ли...

* * *

Полководец с шеею короткой
Должен быть в любые времена,
Чтобы грудь почти от подбородка,
От затылка сразу чтоб спина.
На короткой незаметной шее
Голове удобнее сидеть,
И душить значительно труднее,
И арканом не за что задеть...

У лейтенанта, доложившего ему о нападении, руки заметно тряслись. "Наверное, тянули жребий", равнодушно подумал Херман. "Кому вызвать на себя гнев страшного шефа".
- Мы так и не смогли отследить их, сэр. Конечно, поиски продолжаются, но...
- Я понимаю. Не стоит объясняться - пока. - Херман сделал небольшое ударение на "пока". - Вы проверили, откуда хакер вошёл в систему?
- Проверка ведётся сейчас, сэр. Мы делаем всё возможное.
- Надеюсь на это. Конец связи.
Экран погас. Полковник Херман обхватил голову руками и мысленно застонал. Ори... почему так невовремя? Может быть, злоумышленники специально выбирали момент, когда его не будет на базе? Чушь. Тогда уж следует предположить, что они и магнитную бурю подстроили, а на такое - после смерти Магнита и Поларис - не был способен ни один мутант в мире.
Херман едва заметно поморщился, вспоминая Поларис. Девчонка пыталась убить его... безуспешно, разумеется. Он лично не раз и не два проверял защитные схемы. Охрана не оставила мутантке ни единого шанса. Но всё равно - глупо... какую пользу можно было бы извлечь из её сил, если бы удалось обратить Поларис на благо общества!..
В отличие от Грэйдона Крида, великого вождя "Друзей Человечества", Роджер Херман никогда не считал, что всех мутантов следует уничтожить. Некоторых - молодых, не успевших пропитаться вредоносными идеями и обладавших некоторыми особо ценными способностями - вполне можно было использовать в своих целях. Как, например, это было с Пиявкой. Молодого морлока вивисектировали, чтобы создать на основе его организма новую нейтрализующую установку, действовавшую практически на всех мутантов. Это была хорошая операция. Прекрасно задуманная и осуществлённая.
Уже в который раз Херман молча проклинал безысходную глупость Крида. Конечно, защита человечества от мутантской угрозы - это важнейшая проблема, но зачем решать её подобными идиотскими методами? Служба охраны генофонда осталась без единого поставщика новых идей. Фордж был мутантом и, соответственно, подлежал уничтожению, Рид Ричардс погиб вместе с женой и сыном, когда Фантастическая Четвёрка пыталась встать на защиту обречённых мутантов, Старк беспробудно пил и был решительно неспособен создать что-нибудь полезное...
Он тяжело вздохнул. Перечислять можно было долго, но что толку?
Скорее всего, мутантам, напавшим на базу, просто повезло.
На пульте вспыхнул красный огонёк срочного вызова. Херман не шевельнулся - он знал, кто его вызывает.
"Тактика начинает изживать себя. В самом начале результаты были блестящи - ещё бы, молниеносное уничтожение преступных мутантских группировок, выявление и истребление мутантов среди населения, создание концлагерей - в них не было никакой необходимости, кроме разве что окончательного подавления боевого духа тех мутантов, кто ещё оставался на свободе.
Первым тревожным признаком была неудача в Сиэтле. Лаборатория Натаниэла Эссекса, мутанта, известного как Злыдень... да, она была уничтожена при взрыве, погибли подручные Злыдня, его уникальная аппаратура и научные разработки, погиб сам Эссекс - но, во-первых, оперативникам было приказано захватить лабораторию, а не уничтожить.
Во-вторых, никогда не следует считать человека мёртвым, если ты не видел его тела.
Дальше - больше. Беспорядки в реабилитационном центре, проще говоря, мятеж в концлагере - в конце концов он был жёстко подавлен, но несколько десятков мутантов успели сбежать. Некоторые из них до сих пор числились в розыске. Дерзкое нападение на тот же самый концлагерь, целью которого, похоже, было спасение всего лишь одного мутанта - Реми ле Бо. До сих пор не уничтожены Виктория Пайпер и Логан, участники "Вашингтонской резни", несмотря на то, что их разыскивали лучшие специалисты... ну, с Фонтейном всё ясно, в ближайшее время он из Англии никуда не денется...
И вот теперь - нападение на одну из баз Службы. Нападающие не опознаны, потерь не понесли, ведётся следствие... Короче говоря, блицкриг блестяще провалился, а этот болван Крид продолжает скакать, как макака, и вопить, как обезьяна-ревун". Протянув руку, Херман включил экран.
- Что вы себе позволяете? - вместо приветствия рявкнул собеседник. - Я уже полминуты жду ответа!
- Я был занят, мистер Крид, - негромко сказал Херман. - Работаю над проектом "Единорог".
Грэйдон Крид выглядел неважно. Похоже, в последнее время его тоже тревожили мысли о мутантах.
- Плохо работаете, Херман! - изрёк глава государства. - Если выродки доставляют нам беспокойство сегодня, значит, этот ваш "Единорог" должен был быть запущен ещё вчера! В конце концов, за что вам деньги платят?
- За то, что я пытаюсь управлять всем этим сумасшедшим домом. Если вам не нравятся результаты моей работы, я с радостью сдам дела своему заместителю и уйду в отставку. Уверен, мутанты будут только рады такому повороту событий.
- Думаете, кроме вас некому уничтожать этих тварей?
- Отчего же. Убивать - это несложно, было бы желание. Вот защитить от них людей - это совсем другое дело, мистер Крид. Боюсь, ваши костоломы с ним и не справятся... воспитание у них другое, да и образование, если уж на то пошло. А простым гражданам Соединённых Штатов, на деньги которых содержится, в частности, вся наша Служба, разумеется, приятно узнавать из новостей о том, сколько уничтожено опасных мутантов, но только до тех пор, пока эти мутанты не стали по-настоящему опасными. Два-три серьёзных происшествия - и люди задумаются, стоит ли тратить такую уйму денег на систему, которая не может даже защитить их?..
Полковник выразительно пожал плечами.
- Решать вам, сэр. С вашего позволения, я вернусь к работе над "Единорогом".
- Ладно, продолжайте, Херман, - буркнул президент. - Надеюсь, этот ваш проект оправдает наши ожидания. В противном случае - сами понимаете...
- Насколько я помню, я ещё никогда не обманывал ваших надежд, - холодно сказал Херман. - Всего доброго, мистер Крид.

* * *

Мы крылья и стрелы попросим у бога -
Ведь нужен им ангел-ас,
А если у них истребителей много,
Пусть примут в хранители нас!

- Добрый вечер, мисс Мунро.
Голос был незнакомый. Она медленно повернулась, невольно поражаясь - насколько же хорошо жить без цепей... как прекрасна свобода даже в таком скромном обличье.
Стоявший возле двери мужчина вежливо улыбнулся.
- Надеюсь, вам понравилась ваша комната.
- Кто вы? - спросила Гроза. Комната была вполне приятная, просторная, хорошо проветренная, по сравнению с её подвалом это вообще был рай земной... но бесплатный сыр бывает только в мышеловках.
- Можете называть меня Стингер.
- Это настоящее имя?
- Нет, но под ним я наиболее известен.
У Стингера были ледяные глаза. Он мог улыбаться, говорить, двигаться, но выражение глаз оставалось тем же самым - изучающим... и абсолютно, не по-человечески бесстрастным.
За свою полную приключений жизнь Гроза научилась чувствовать опасных людей. Роджер Херман был очень опасен, несмотря на улыбку и мягкий голос - скорее они подчёркивали его хищность. Мужчина, известный как Стингер, был чем-то похож на Хермана. Так револьвер может напомнить о свернувшейся на камне змее.
- Это по вашему приказу меня... похитили?
- Если вы предпочитаете так это называть. Хром действовал по моим указаниям. Он - один из моих помощников.
- Значит, вы - мутант, - утвердительно произнесла Ороро.
- Нет. Но и не человек. Поверьте, я вполне откровенен с вами...
- Не сомневаюсь, для этого есть причина.
- Есть. Я хочу сотрудничать с вами.
- Со мной? - Гроза удивлённо подняла брови. Она чувствовала себя так, как будто заново родилась. Вчера она была никем - просто вещью, любимой игрушкой полковника Хермана... сегодня она снова была человеком. Пусть даже и мутанткой. - Вам хотя бы известно, кто я?
Секунду Стингер молчал.
- Имя: Ороро Мунро, - ровным голосом произнёс он. - Кодовое имя: Гроза. Групповая принадлежность: в настоящий момент - отсутствует, ранее - икс-мены. Сверхспособности: управление природными силами, включающими в себя контроль погоды. Да, я многое знаю о вас, мисс Мунро, все известные мне сведения я не стану излагать, это займёт слишком много времени. Если вы примете моё предложение, мы сможем обсудить это позже, как и многие другие темы.
- А если нет?
- Если нет, вас доставят в любую точку на континенте по вашему выбору, после чего наши пути разойдутся. Мне не нужны слуги. Только добровольное согласие без всякого принуждения.
- Хрому вы тоже говорили то же самое?
- Да. Как вы понимаете, он согласился.
За всё время беседы голос Стингера ни разу не дрогнул, оставшись всё таким же спокойно-безучастным.
- Ну, хорошо... - сказала Гроза, немного помолчав. - Надеюсь, вы понимаете, что вначале я должна знать, кто вы такой и чем занимаетесь?
- Это не секрет. - Стингер прошёлся взад-вперёд по комнате. - Мы называем себя Спасателями. Наша цель - служить и защищать. Служить человечеству и защищать его, в том числе - от маньяков, подобных мистеру президенту Грэйдону Криду.
- А как насчёт мутантов?
- Мутанты - люди, - коротко ответил Стингер. - Наличие или отсутствие Х-фактора не имеет решающего значения. А кто я такой... оружие, которое однажды отказалось стрелять в людей. Когда-то я работал на Крида, ещё до того, как он стал президентом. Сейчас я хочу остановить его, пока он не зашёл слишком далеко.
- Остановить - это значит... убить? - Гроза сама не знала, обрадует ли её возможность уничтожить Грэйдона Крида или ужаснёт. Президент был чудовищем... но, убив его, она сама вполне могла превратиться в не меньшего монстра.
- Спасатели не убивают. Это слишком грубый, зачастую - излишне усложняющий ситуацию подход. Мы защищаем. Это намного сложнее, но приносит куда более ценные результаты. Если вы не верите моим словам, мой архив в вашем распоряжении. Там почти всё. Досье, отчёты, личные заметки... возможно, это вас убедит. Ознакомьтесь, не стесняйтесь, - Стингер кивнул в сторону компьютера, стоявшего на столе у стены.
- При условии? - Гроза всё ещё не полностью доверяла ему.
- Только одном. Вы обещаете обдумать моё предложение, а не отвергать его безоговорочно и с чистой совестью.
- Я согласна, - кивнула Ороро.
- Прекрасно. В таком случае я зайду к вам ещё раз часа через три. Я попрошу кого-нибудь принести вам завтрак. Приятного чтения, мисс Мунро.